Что может пойти не так?..

[Кийтал]

Наршерри мчался в общей массе гонщиков, не стремясь ни вырваться вперед, ни тащиться в хвосте разношерстой, ревущей колонны. Тварь, слившись со своим легким, маневренным байком, шла вровень с мотоциклом килерана, стараясь не терять его, но и не мешая Лику развлекаться. Сам амальгарх не испытывал особого желания пакостить соперникам, не позволяя достичь финиша, лишь отслеживал особо ретивых, решивших вырваться вперед, столкнув порождение Предела с трассы. Но и в этом случае бортовой ИскИн успевал оптимизировать траекторию движения мотоцикла, измененный, лавируя в потоке таких же ревущих машин, избегал столкновения с раздосадованным соперником.
Мимо пронесся Вирокс, и Наршерри оскалился, отслеживая маневр килерана, так похожий на позерство. Впрочем, потустороннее порождение прекрасно знало, что личный ликвидатор Смерти вполне себе в состоянии провернуть не один подобный трюк и при этом остаться целым и без единой царапины на собственной шкуре. И точно так же измененный знал, сколько сил требуется бескрылому на подобные трюки.
- «Тебе бы все веселиться… дорогой…» - ментальная фраза, вернувшаяся к бескрылому, напоминала насмешливое фырканье, которым амальгарх часто сопровождал свою речь, когда беззлобно огрызался на подколки килерана. – «Позер!» - и почти сразу же добавил. – «Сплошное веселье. Столько жратвы пропадает. Сожрать тех, кто слетел с трассы, впечатавшись в отбойники, будет гуманней, нежели отскребать их, скулящих от боли, от бетона, чтобы подвергнуть мучительному восстановлению».
Трасса сужалась, и гонщики, сбрасывая скорость или продолжая мчаться так же, как и до этого, начали перестраиваться, намереваясь протолкнутся в узкое горлышко. Но и здесь тварь успевала уклоняться от столкновения с соперниками, иногда уступая им, а порой просто прибавляя скорость и вырываясь вперед.
Где-то над ними пронесся флайт, а спустя несколько минут и второй. Зрители? Или наблюдатели? Амальгарх внутренне передернулся, когда его вновь затопило тревогой. В этот раз ощущение опасности было сильней. Оно волной прокатилось по хребту, поднимая волосы на загривке твари дыбом. «Сенсоры» Наршерри вопили на ультразвуке, заливая ауру твари багровым. Тварь, всю жизнь проведшая в тени катившей воды в вечность реки людской жизни, привыкла доверять собственным ощущениям, а потому даже мчась в потоке сумасшедших гонщиков, тщательно сканировало пространство, раскинув сети, позволявшие ей улавливать даже мельчайшие изменения реальности.
Визг тормозов, шелест шин по снятому полотну. Дуновения растревоженных струй воздуха, омывавших хрупкое жилистое тело. Биение чужих сердец, такое разное, но такое одинаковое. Тварь Предела «слышала» и различала тысячи мельчайших деталей, позволявших ей не путать один сердечный ритм с другим. И сердцебиение, слишком спокойное и размеренное, услышанного еще на старте, легко вычленялось из общей «песни» сердец, тревожа восприятие амальгарха. Опасность никуда не делась, и это только сильнее беспокоило артефактора, прильнувшего к баку своего мотоцикла, сливаясь с ним в единое целое.
Дорожное полотно кончилось, сменившись мелким щебнем. Сцепление ухудшилось, и амальгарху пришлось чуть сбросить скорость, пока ИскИн оптимизировал траекторию, просчитывая расстояние до внезапно оживших дорожных машин, и посылал данные в мозг белесой твари.  Мгновение, и вот уже Наршерри, прильнув к обтекаемому баку мотоцикла, лихо запетлял, успевая проскользнуть мимо размахивавшей ковшами дорожной техники, вклиниваясь в узкие зазоры между ними.   
Ментальное прикосновение, тронувшее слившийся с цифровыми битами бортового компьютера, разум амальгарха. Вирокс, сообщавший дальнейший маршрут. «Слова» растворялись в потоках информации, выстраиваемой одновременно ИскИном и самим измененным, отзывавшимся на малейшие изменения в реальности, приносимой его «сенсорами». Четкие координаты впаялись в мозг твари, распластавшейся на баке маневренного байка.
- «Принято, дорогой.» - оскалился Наршерри, выкручивая дроссель и проскакивая под огромным ковшом дорожного экскаватора. – «Пора заканчивать этот балаган.» - Фыркнул, увидев, как в килерана полетел фонтан из мелкой щебенки, выброшенной из-под колес мотоцикла соперника, забарабанив по корпусу мотоцикла, и вильнул в сторону, уходя от очередного «трактора», махнувшего жуткого вида ковшом. – «Смотри не убейся, сердце мое...»
Тварь, подстегивая собственными вопящими об опасности инстинктами, не собиралась продолжать гонку. Ее не интересовало ни лучшее время заезда, ни скорый финиш, ни те, кто придут первыми.
Рев мощного двигателя. Брызги щебня из-под колес. Прильнувшее к черному обтекаемому баку хрупкое, жилистое тело в закрытом, глухом шлеме. Поворот, плавный и широкий, нежели можно было ожидать. Картинка маршрута с точными координатами, вброшенная в мозг амальгарха ИскИном. Байк цвета непроницаемой тьмы, легко вписавшись в поворот, выскакивает на прямую. Пляшут изумрудные искры потревоженного магического эфира, формируя перед мчащимся мотоциклом точечный чернильный портал. Мгновения, отсчитывающие расстояния до входа в крутящийся зев перехода, за которым уже виднеется гладкое уходящее в поворот полотно. Тонкие губы складываются в удовлетворенную улыбку, когда мотоцикл скрывается в портале, а воронка схлопывается позади алых задних фонарей.
Мгновение, и вот уже байк стремительно мчит по поднимаясь по виадуку по дуге наверх, оставив в стороне скопище гонщиков.