Leap of faith

[Кийтал]

И не увидеть, не угадать того, что сидящий в кресле хрупкий темный эльф, желавший забыться в наркотическом дурмане, на самом деле одна из самых опаснейших тварей, что когда-либо живших в мирах Сатины. Амальгарх ощущал и симпатию рыжего эльфа, и звенящие нити его эмпатии, касавшиеся ауры порождения Предела. Измененный не желал ему зла, не собирался причинять вред, даже зная, что забытье, сотканное наркотиком, развеется слишком быстро, а терзающая его боль нахлынет с удушающей силой.
И даже зная это, измененный не собирался отказываться от коротких мгновений забвения, что мог принести ему укус рыжика. Потому тварь не сопротивлялась, послушно откидываясь на спинку кресла, когда Джитанн, толкнул его в плечо, понуждая к действию. Тихо стукнули по столешнице шпильки, когда амальгарх, выдернув их из узла, небрежно уронил на стол. Наршерри, укутавшись в иззелена-черный шелк роскошной гривы, чуть запрокинул голову, прикрывая глаза, вслушиваясь в голос сородича.
Голос, мягкий и обволакивающий, окутывал тварь, убаюкивая ее. И она расслабилась, погружаясь в подступающую дрему, сотканную алкоголем и словами остроухого.
- Выпить чего-нибудь крепкого? Нет, не нужно. – точеные губы прихотливо изогнулись в кривой усмешке. Слияние излечило его от практически всех известных болезней. – Только, если сам хочешь…
Теплое дыхание обжигало прохладу смуглой кожи, пока эльф перемещался выше, к сгибу локтя, где в так размеренному сердцебиению потустороннего монстра пульсировали жилки. Поцелуй, быстрый, грубый и умелый одновременно, и продолживший его укус, сопроводившийся уколом, столь быстрым, что и почувствовать его было практически невозможно. Но тварь Предела ощутила и улыбнулась, замирая в немом ожидании, пока Джитанн покрывал поцелуями, отдающую морозной прохладой кожу, вылизывая пальцы и ладонь.
- Правда… Ты… увидишь…
«Я не грущу…» - шепнул амальгарх, но с пахнущих терпкой винной горечью губ не слетело ни звука.
Движение, всколыхнувшее воздух в каюте, отозвавшейся волной теплой дрожи по смуглой коже. Тихий скрип кожи, когда рыжий сородич переместился на подлокотник. Прикосновение теплых рук, утянувших хрупкую тварь в объятия. Тепло, исходящее от сородича и растекавшееся по телу волной легкой дрожи. Наршерри заурчал, плотнее прижимаясь к Джитанну и обнимая его. Мысли растекались, скрываясь за опускавшейся на его разум пеленой забыться, уносившего боль и тревогу.
- Тепло… - шепнул он, утыкаясь лбом в местечко между шеей и плечом. – Не уходи…
Из тела твари ушло напряжение. Черты красивого, хищного лица смягчились, лишившись холодной отчужденности. Густое, бархатное мурлыканье заполнило тишину каюты. Амальгарх уплывал на волнах наркотического дурмана, принесшего ему короткие минуты покоя.
- Его нужно отнести в спальню. – раздался мелодичный голос Лойре. – Я покажу дорогу.
Джитанн легко нашел каюту амальгарха, следуя световым указателям, активированным ИскИном корабля. Дверь бесшумно скользнула в сторону, пропуская остроухого в небольшую, напоминавшую грот комнату.
- Останься. – раздалось откуда-то с потолка, когда рыжий выпрямился, опустив измененного на низкое просторное ложе, укрытое черным атласом и ворохом подушек. - Ему нужно твое тепло… Он мерзнет. Всегда мерзнет.